─ Василий Семёнович, как складывались взаимоотношения между УПЦ и  властями ранее и как складываются теперь? Есть ли коренные изменения?
 
─ После семидесяти лет воинствующего атеизма Церковь чувствовала себя как человек, отбывший срок. Не верилось, что это всерьёз и надолго. Однако законодательство было демократичным, позволяло регистрировать общины, и Церковь могла вздохнуть более-менее свободно. Трагедия Украины заключалась в том, что Леонид Кравчук до своего президентства два десятилетия лет отвечал в ЦК КПУ за атеистическую работу. Поэтому, став президентом, он сохранил  прежнюю систему надзора государства над Церковью. Принятый в 1992 году закон Украины «О свободе совести и религиозных организациях»,  по которому мы живём и ныне, так и не возвратил Церкви статус юридического лица, коего она была лишена ещё ленинскими декретами. Не решены и вопросы реституции церковной собственности, не снято ограничение на социальное служение Церкви и так далее. Все президенты Украины обещали принять демократическое законодательство и в этом направлении, но не исполнили обещания. Потому отношения Церкви и власти всегда были в русле упования и несбывшихся надежд. Более того, все президенты, начиная с Кравчука, были заражены идеей разрыва тысячелетнего единства Русской Православной Церкви и создания своей, местечковой. Они у нас и созданы. Это непризнанные раскольничьи организации: УАПЦ – Киевский патриархат, УПЦ – Киевский патриархат... Вполне паразитические структуры. Паразитируют на нашей собственности, на вере православной...

Статус юридического лица не возвращают потому, что так легче держать Церковь за горло. Поскольку если вернуть статус, придётся возвращать и всю собственность. Ведь монастыри и храмы отбирали не у раскольников, а у канонической Церкви, её священников подвергали репрессиям. Поэтому и возвращать всё должны Русской Православной Церкви и её правопреемнице в Украине – УПЦ.

Так что коренных изменений по сравнению с 1990-ми у нас так и не наступило.
 
 ─ Легче всего управлять толпой. Возглавляемые униатами молодчики 19 июля прошлого года пытались захватить Киево-Печерскю Лавру. Не вышло! Есть ли кому отстоять наши православные храмы и монастыри сегодня?
 
─ Во время майдана «учить» Лавру приходили какие-то «воины света», но на майдане были и протестующие, верующие нашей Церкви, та же «афганская сотня». УПЦ уже четверть века окормляет афганские организации в Украине. Поэтому они всегда готовы стать на её защиту. С ними мало кто, на самом деле, хочет связываться. И тогда провокация против Лавры раскольникам не удалась. Кроме того, свои храмы и монастыри отстаивают сами верующие. И как ни пытается отлученный от Церкви М. Денисенко («патриарх» Филарет) натравить боевиков на православные храмы, ему не удалось пока разжечь глобальную межконфессиональную войну. Хотя около двадцати храмов боевиками и националистическими властями за последние два года у нас захвачены. Есть также и бандитские поджоги, но власть не отрицает, что это ─ преступления, заводит уголовные дела,  расследует их.
  
─ Хотя бы в общих чертах обрисуйте, как финансируются украинские «религиозные плевелы» ─ униаты, раскольники и отступники, в сравнении с православным священством.
 
─ «Финансирование» религиозных организаций осуществляется согласно закону, то есть наша Церковь находится на самофинансировании. Как и тысячу лет назад живёт подношениями, пожертвованиями. При бедствующем народе бедствуют  и  Церковь, и её священнослужители. В городах, столице, положение получше, а в провинции – тяжёлое и очень тяжёлое. Села вымирают, городки пустеют. Храмы содержать не на что, как и священников.  Может, нам придётся, как в советские времена, возвращать собственность государству из-за отсутствия на её содержание средств. У униатов иначе. В городе и деревне их священник получает три тысячи евро - зарплата по схеме католиков. А УАПЦ получила гигантскую сумму на укрепление позиций со стороны Америки.
 
─ Поясните, Василий Семёнович, на чём основывалось бурное развитие униатства и числа их приходов на западе Украины в начале девяностых прошлого века?
 
─ Как известно, уния была упразднена на Львовском соборе 1946 года, когда подавляющее большинство священников возвратилось в Православие. При Горбачёве разрешили регистрировать униатские общины. Однако начались споры за храмы. Тогда была создана четырёхсторонняя комиссия (Рим─Москва─Киев─Львов), чтобы по- братски решить эту проблему: если большинство прихожан голосовали, скажем, за Православие, то храм оставался за ними, а для других сама община строила новый, или наоборот. В 1990-м году к власти в Галиции пришли националисты, которые при помощи насилия просто захватили все храмы и передали их униатам. Из 600 православных храмов Львовской области у нас осталось меньше десяти, в Ивано-Франковской – пять. В Тернопольской области у нас около 100 храмов благодаря районам Почаевскому, Кременецкому, которые исторически принадлежали к Волыни, а не к Галиции. Так что уния у нас в Украине была возрождена насильственно. При этом многие бывшие православные общины предпочли расколы унии, перешли в УАПЦ или «филаретовство» (их националисты не преследовали). Кстати, зарегистрированные 02 октября 1990 года «афтокефалы» (УАПЦ) сегодня кое-где отбивают у унии свои церкви.
 
 ─ Как, с вашей точки зрения, нынешним украинским прихожанам определиться, от кого истина ─ УПЦ, униатства, УАПЦ или прочих?
 
─ На самом деле, верующие люди уже давным-давно определились. Все, кто сохраняет верность традиционным ценностям, духовным, историческим,  – прихожане 1000-летней Церкви своего народа. У нас народ по религиозным признакам не преследуется, поэтому не разделяющие традиционные взгляды имеют право быть в инославных организациях или вообще атеистами. К тому же не надо забывать, что христианство – религия свободы. Христос говорит: если хочешь спастись, делай то-то. Наша вера не назойлива, в отличие от протестантов, которые, если их не пускаешь в дверь, – лезут в окно.
  
─ Был ли на Украине период облегчения в жизни УПЦ? Насколько я слышал, Виктор Янукович имел некую склонность бравировать своей набожностью и умел восхищать доверчивых людей обещаниями относительно поддержки Церкви.
 
 ─ При Викторе Януковиче государство впервые не вмешивалось в дела Церкви. Нам никто не говорил, что мы должны создавать поместную Церковь, с кем-то объединятся или разъединятся, и так далее. Это ─ признак религиозной свободы. Янукович укрепил традицию Кучмы и Ющенко, когда все члены правительства на главных праздниках молились на службах в Лавре. Это была неплохая традиция. Думаю, Янукович обладал не показной набожностью. Он в поездках по стране всегда посещал храмы, молился, помогал, неоднократно был на Афоне. Кстати, Порошенко с Кличко тоже туда ездили перед своим избранием.
 
 ─ Не сложится ли ситуация так, что какой-нибудь вождь-«лжемоисей» на пути интеграции с Евросоюзом штыком в спину вынудит  христианскую Украину превратиться в утрированную «чёрную» модель экуменизма? Как складываются отношения у руководства УПЦ с другими конфессиями?
 
─ В нынешнее время Украинская Православная Церковь возглавляется Блаженнейшим митрополитом Онуфрием – молитвенником, долгое время проживавшем в монастыре. Если, например, Патриарх Кирилл, согласно его положению ранее и сейчас, имеет серьёзную школу общения с католиками, то Блаженнейший Онуфрий в этом смысле оригинален. Он мало входил с ними в контакт. Хотя свободно говорит на нескольких европейских языках. Он из тех людей, которые защищают Церковь Христову и правду Христову. Митрополит Онуфрий  сказал: «Мы не можем принять современные антихристианские европейские нравы». Блаженнейший публично выступил против эвтаназии, гомосексуализма, однополых браков. Все СМИ в шоке! Митрополит Онуфрий ─ выразитель ортодоксальной, тысячелетней церковной правды. На ней держится наша Церковь!
В Кишинёве верующие о нём говорят: «Наш митрополит Онуфрий». Почему? Их парламент принял гомосексуальное законодательство, а тамошние архиереи в основном промолчали. И на тех, кто из священства против извращенцев высказался, уголовные дела завели! А Киевский митрополит определился строго и однозначно. И пока есть у нас архиереи старой закалки, прошедшие через гонения и закалённые в стоянии за веру, нам ничего не угрожает.
 
─ Будет ли участвовать УПЦ в Святом и Великом Соборе Православной Церкви, что планируется в 2016 году?
 
─ Конечно. УПЦ в составе Русской Православной Церкви будет участвовать. Повестка, насколько я знаю, ещё не определена.
 
─ А что вы, Василий Семёнович, думаете насчёт зачастую поминаемого в прессе Восьмого Вселенского Собора с католиками, униатами и прочими?..
 
─ Думаю, Вселенский Собор состоится не скоро. Надо, чтобы лидеры католиков и православных хотя бы пообщались. Папа Римский никогда не встречался со Святейшим Патриархом Московским, Предстоятелем Церкви, которая объединяет две трети православных верующих.

Что касается экуменического движения, то оно зародилось после  Первой мировой войны в Европе как миротворческое. Ведь христианская Европа в прошлом веке разразилась двумя мировыми войнами, унёсшими миллионы жизней. В них христиане истребляли христиан. Сегодня экуменическое движение тоже стремится быть миротворческим, но оно не предполагает объединение церквей и вер. Тем более что западное христианство всё дальше и дальше уходит от своих православных истоков (рукоположение женщин в священники, епископы, освящение однополых браков и так далее).
 
Спасибо, уважаемый Василий Семёнович, за интересную и душеполезную беседу.